Вы здесь
Путинизм глазами Томаса Манна
В годы Второй мировой войны великий немецкий писатель Томас Манн многократно обращался к немцам в эфире Би-би-си. Последнее его обращение прозвучало 10 мая 1945 года. А впервые голос настоящей, а не мифической Германии зазвучал в марте 1941 года из так называемых «народных приемников», единственно дозволенных немцам радиоустройств, которые сам народ прозвал «глоткой Геббельса». На средних и длинных волнах в эфире Би-би-си с немцами заговорил Томас Манн.
Радиовыступление 74-летней давности, строго говоря, не было первым — начиная с октября 1940 года Манн ежемесячно телеграфировал по просьбе Би-би-си свои краткие комментарии хода войны, предназначенные для немецкой аудитории. Из Принстона, где он читал лекции в университете и дописывал тетралогию «Иосиф и его братья», — в Лондон, где текст зачитывали в эфире по-немецки.
В марте 1941 года Манн впервые лично обратился к соотечественникам: выступления с тех пор записывали в лос-анджелесской студии Национальной вещательной компании, Эн-би-си, самолетом переправляли запись в Нью-Йорк и по телефону — в Лондон, где ее проигрывали перед микрофоном. Все ради того, чтобы люди с риском для жизни услышали голос друга: «Немецкие слушатели! Deutsche Hӧrer
После рождественского обращения 1940 года, в котором Манн призвал немцев: «Спасите ваши души отказом верить и подчиняться вашим тиранам», в полемику с великим мастером иронии пустился сам фюрер. Последний сказал, что такие «подстрекатели», как Томас Манн, просчитались: немцы не пойдут против него и его системы, а те, что пошли бы, заперты ключами и засовами.
«Звать людей к восстанию — еще не значит верить в глубине души в их способность восстать, — писал Манн в сентябре 1942 года. — Во что я верю непоколебимо — в то, что Гитлер не сможет выиграть эту войну, и эта вера основана больше на метафизических и моральных, нежели на военных, причинах».
В ноябре 1941 года, в пору боев под Москвой, Манн сказал соотечественникам: «Распад начался». А когда Геббельс убеждал немцев, что «в случае поражения нас всех повесят на одной веревке», Томас Манн напомнил, что, в отличие от режима подлецов, «народ всегда способен начать сначала».
Вместе со многими другими Томас Манн спас немецкие честь и достоинство в пору их почти полного посрамления. 55 ежемесячных обращений было передано в эфире за годы войны; в последнем выступлении 10 мая 1945 года он сказал: «Как горько, когда ликование мира достается ценой поражения и глубочайшего унижения собственной страны!»
Геббельсовская пропаганда называла Томаса Манна германофобом, кормящимся из рук Госдепа. Все повторяется. Теперь уже путинская пропаганда так называет людей, противищихся преступной политике Кремля.
Радиообращение Томаса Манна, март 1941 года.
«Немецкие слушатели!
До сего дня другой голос сообщал вам то, что я хотел сказать вам из своего далека. Теперь вы слышите мой голос.
Это голос друга, немецкий голос, голос Германии, который показывает и еще покажет миру ее другое лицо, а не ту ужасную маску Медузы, в которую его втиснул гитлеризм. Это голос предупреждения, потому что предупредить вас — единственная услуга, какую немец, подобный мне, способен оказать вам сейчас. Я отношусь к ней серьезно и искренне – как к долгу. Хотя я знаю, что невозможно сделать такое предупреждение, какое бы ни было вам известно, какое бы ни жило уже давно в ваших сознании и совести, в своих основах не поддающихся обману.
Предупредить вас — значит укрепить вас в ваших собственных мрачных предчувствиях, уверить вас в том, что эти зловещие предчувствия истинны, что они оправданны. Но такое предупреждение должно быть сделано для вас, потому что только ваше пробуждение к осознанию того факта, что вы идете по чудовищно неправому пути, и есть основа надежды на то, что вы все-таки сможете сойти с него.
Скверные люди, которые руководят вами, — «скверные» в самом окончательном и глубоком смысле этого слова — хорошо знают, что несмотря на все ваши победы на душе у вас неспокойно. Вы страшитесь невозможной и неприемлемой участи надсмотрщиков над рабами, какую они вам отводят. Они знают, что вы жаждете свободы, пристойных отношений с другими народами на земле и конца ужасающе безграничной авантюры гитлеровской войны. И потому они пытаются всеми силами поднять ваш дух теми успехами, какие их преступления приносят им.
Сейчас, например, это порабощение Болгарии. Вашей прессе приходится бахвалиться: «Могущество идеи и оружия скоро сметет последнее сопротивление Новому Порядку». То есть прежде всего могущество оружия — потому что какова же идея? А идея — это насилие и подлость. Сопротивление такой идее и невыносимой деградации человечности, неизбежной в случае всеобщей победы такой идеи, далеко не сломлено.
Сопротивление живо и право; оно могущественно, цепко и несгибаемо. Имя ему — Англия, а Англия — это целый мир. Америка — еще один мир, огромные ресурсы которого будут предоставлены в распоряжение Англии во все возрастающей мере в ходе борьбы за свободу. Это ясно просто потому, что эта страна видит совершенно ясно, что борьба, возглавляемая Англией, — это и ее борьба. Слышали ли вы, что так называемый билль о ленд-лизе, закон, позволяющий оказывать всестороннюю помощь Англии, одобрен в сенате США подавляющим большинством голосов? Не сомневайтесь в этом, как не сомневаются ваши тираны, отлично знающие, что их дни сочтены, а их единственная надежда — подчинить Англию до того, как англосаксонский мир полностью разовьет свои оборонительные и наступательные мощности! Даже сейчас вы воюете не просто с Британской империей, но и на самом деле с Америкой. Мне не стоит говорить вам, что день ото дня ваша ситуация становится все более угнетающей и невыносимой. Да вы и сами это чувствуете.
Что будет с вами?
Если вы проиграете, то мстительность всего мира обрушится на вас за все, что вы причинили людям и народам. Если вы победите, если Англия падет, и даже если вы выиграете войну континентов и завоюете Запад и Восток, то неужели хоть один из вас верит, что это будет прочная победа? Такая, какая создаст порядок и какая будет приемлемой для вас и для других, — победа, после которой можно жить? Может ли один народ стать судебным приставом для других народов, полицейской армией на всем порабощенном земном шаре, в то время как другие народы будут заняты рабским трудом на расу господ? Нравственно ли это для какого-либо народа? И особенно для вас, немцы?
Об истории и человечестве можно думать сколь угодно низменно и скептически. Но поверить в то, что весь мир признает окончательную победу зла? И потерпит свое превращение в камеру гестапо, во всеобщий концентрационный лагерь, где вы, немцы, будете охранниками? Такого не сможет и величайший скептик.
Ваши лидеры осуждают сопротивление Англии и ту помощь, какую она получает от Америки, как «затягивание войны». Они требуют «мира». Те, с кого каплет кровь их собственного народа, кровь других народов, осмелились произнести это слово! Под «миром» они понимают порабощение, легализацию их преступлений и признание человечески неприемлемого.
Этого не будет.
С Гитлером не будет мира, потому что он глубинно неспособен к миру. И само это слово в его устах — не более чем грязная патологическая ложь, как и всякое слово, когда-либо произнесенное им. До тех пор, пока Гитлер и его режим поджигателей остаются у власти, вы, немцы, не будете иметь мира никогда, ни при каких обстоятельствах. Всегда, как и сейчас, вам надо будет идти вперед и вперед среди презренных дел насилия, совершаемых пусть лишь ради предотвращения мести, для того, чтобы колоссальная и все возрастающая ненависть народов не поглотила вас.
Предупредить вас, немцы, означает укрепить вас в ваших собственных мрачных предчувствиях.
Сделать большего я не могу».