Под прикрытием борьбы с ИГИЛ Россия пытается удержать цены на нефть и увеличить число беженцев в Европу

В последние дни все чаще слышно про обострение российско-сирийской дружбы. Российские военные засветились в Сирии, оружие там было и раньше, но сейчас, похоже, все это понадобилось еще в большем объеме.

В Средиземном море у России есть одна единственная база - это сирийский порт Тартус. В Тартусе стоит 720-й пункт материально-технического обеспечения (ПМТО) ВМФ России. С 1971 года там был опорный пункт для поддержки Средиземноморской эскадры, однако после развала СССР Россия постепенно сворачивала свою активность в Тартусе. В итоге на всей базе по штату якобы служило всего четыре человека плюс технический персонал ремонтников. Казалось бы, сколько таких полузаброшенных баз по всей России, но тут под боком страны НАТО и свой оплот в Средиземном море, поэтому базу не закрывали и даже планировали расстраивать.

В конце 2010 года Тартус с инспекцией посетил генерал-майор ГРУ Юрий Иванов, но домой он не вернулся - его тело нашли в море возле турецкой деревушки. Несчастный случай или...? А в марте 2011 года в Сирии началась гражданская война. Стремительное продвижение исламистов поставило бы под угрозу единственную российскую базу на Средиземном море. Потому в прессе начинают курсировать слухи о помощи России режиму Башара Асада. Успокоить общественность послали корреспондентов "Комсомольской Правды" Стешина и Коца - тех самых бравых российских журналистов с Донбасса...

Как бы российские власти ни опровергали свое участие в сирийском конфликте, но российские военные корабли начали активно ходить в Тартус. И тут всплывает БДК "Николай Фильченков" - большой десантный корабль постройки 1964-1975. По сути, старое корыто, но которое числится в ВМФ России и еще способно возить грузы куда надо.

Конечно, была возможность возить всё контрабандным путем на гражданских судах, но рано или поздно такие суда начали бы тонуть. Потому решено было возить на военных кораблях.

Россия сейчас открыто выступает на стороне Башара Асада в этой войне и постоянные заходы российских десантных кораблей в Тартус точно не помогут остановить кровопролитие в Сирии. И уж тем более ясным становится роль России в этой войне после того как на стороне войск Асада всплывает российская техника.

В итоге, последние два-три года Россия через свой форпост в Тартусе снабжает режим Асада необходимой военной техникой. При таком раскладе на Ближнем Востоке еще долго будет неспокойно. Потоки беженцев будут занимать умы европейских бюрократов, а общее беспокойство в нефтедобывающем регионе будет влиять на цены нефти.

В прессе уже давно ходят слухи, что российские военспецы помогают удерживать порт Латакия, что находится севернее Тартуса. Текущая цель России - удержание Тартуса любой ценой. Постепенно повстанцы подходят все ближе к Латакии, после падения которой следующей целью будет как раз "российский" Тартус. В 100 км восточней от Тартуса находится граничащий с исламистами Хомс - при неудачном раскладе потерять Тартус россияне могут в считанные часы.

Почему Тартус внезапно стал важен: потому что риск эскалации конфликта стал теперь намного менее значимым, по сравнению с вероятностью потерять Тартус, а также вероятностью падения режима Асада в результате поражения в войне. Сейчас для Путина очень важно не допустить падения Латакии, оставить её под контролем Асада. Иначе вместе с Латакией Асад потеряет и авиабазу под ней, и начнутся бои у Тартуса. В последнем случае, хотим мы того или нет, но нашим придётся уже в полной мере вступать в бой, чтобы отстреливаться и защищать пункт Тартуса.

Россия глубже втягивается в конфликт, а цену придется платить российским военнослужащим и российскому бюджету.

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков подтвердил, что российская сторона находится в контакте с сирийскими властями.

"Мы в рабочих контактах, идет взаимодействие с сирийскими властями, идет диалог", - сказал он.

Отвечая на вопрос, действительно ли российское военное присутствие в Сирии увеличилось, он сказал: "Я не располагаю такой информацией".

Песков напомнил, что на минувшей неделе Путин подробно отвечал на этот вопрос. "Я не могу сказать больше, чем то, что было сказано президентом", - сказал он.