Сегодня Россия к компромиссу явно не готова и не важно что она говорит, важно что она делает

Устремления сегодняшней России противоположны целям национальной безопасности Соединенных Штатов, считает Эвелин Фаркас (Evelyn Farkas), в прошлом – помощник замминистра обороны США по вопросам России, Украины и Евразии, а сегодня – старший научный сотрудник Атлантического совета (Atlantic Council).

«Я не уверена, – подчеркивает Фаркас в этой связи, – что политический класс США по-настоящему понимает, к чему стремится Россия».

Дискуссия о целях, которые сегодняшнее руководство РФ преследует на мировой арене, приобрела новую остроту в марте 2014-го – после российской аннексии Крыма.Побудившей многих экспертов усомниться в том, что, как это сформулировала тогда Энн Аппелбаум, «Россия – … хочет быть частью западного мира… и рано или поздно мы станем партнерами».

Эвелин Фаркас поделилась своими размышлениями о том, что именно в действиях Москвы представляет проблему для Запада, и как Западу предстоит эту проблему решать:

Эвелин Фаркас: К сожалению, от России исходит угроза – поскольку ее цели противоположны целям национальной безопасности США. В первую очередь, российское руководство стремится к поддержанию (удержанию) власти, которой оно обладает. И, конечно, не это является проблемой для США. Во-вторых, Россия – это глобальная держава, наряду с Соединенными Штатами (которые действуют совместно со своими союзниками). Это тоже не является для нас проблемой – за исключением тех ситуаций, когда Россия стремится противостоять Соединенным Штатам и их союзникам.

Россия дважды вторглась на соседние территории: в Грузию в 2008 году и совсем недавно, в 2014-м, в Украину – т.е. напала на своих соседей и захватила принадлежащие им территории.И вот это – уже проблема, поскольку это противоречит международному праву.

Одновременно Россия постоянно выражает стремление изменить нормы международного порядка – (утверждая), что международное сообщество не может вмешиваться в дела государств ради спасения граждан этих государств.

Самый наглядный тому пример – Сирия. Ее население подвергается атакам со стороны (сирийского) правительства – причем с применением химического оружия. На сирийцев сбрасываются с вертолетов бомбы, начиненные хлором. Сирийское правительство делало это уже не раз. Это породило огромный поток беженцев. Международное сообщество пытается вмешаться, а Россия блокирует эти усилия. Россия говорит:

«Нет, Асад должен остаться». Да, (сегодня в российской позиции) появились некоторые нюансы. И тем не менее: Россия нападает на своих соседей, захватывает их территорию и пытается в одностороннем порядке изменить международное право.

 Одна из целей Кремля – контроль над периферией. В географическом плане речь идет преимущественно о Восточной Европе и Центральной Азии. В качестве инструмента иногда используется захват территорий. Но применяется и другое средство – экономическое давление. И все в конечном итоге – для того, чтобы повлиять на решение вопросов, находящихся в компетенции суверенных государств, будь то Грузия, Украина или Молдова. Однако в определенной степени Россия воздействует и на страны Западной Европы. Разумеется, не прибегая к территориальным захватам, но используя экономическое давление, подрывные действия политического характера, финансируя партии – и левые, и правые. И, конечно, осуществляя пропаганду.

 Важнейший вопрос в данной ситуации – на кого работает время в случае потенциального конфликта с Россией. Думаю, что, если посмотреть на силы сторон, то станет ясно, что в случае любого конфликта c Россией НАТО одержало бы победу. При этом я хотела бы вновь подчеркнуть: НАТО не заинтересовано в конфликте с Россией. Это Россия угрожает некоторым государствам, расположенным на передовых рубежах альянса – странам Балтии, Польше и Румынии. И это Россия, по-видимому, может начать конфликт того или иного рода. И в этом случае преимущество во времени у России действительно есть. Но, повторяю, если конфликт – не дай Бог! – начнется, то победу одержит НАТО.

Однако Кремль сознает, насколько серьезное значение имеет Пятая статья (Устава НАТО), и будем надеяться, что российское руководство даже не рассматривает возможности применения любого – даже гибридного сценария – против кого-либо из наших союзников.

Что же касается вопроса о соотношении борьбы с терроризмом и Пятой статьи, т.е. защиты территории, то необходимо делать и то, и другое. Необходимо защищать территорию союзников, выполняя, разумеется, и все остальные обязательства. Необходимо решать обе эти задачи, разумно распределяя ресурсы.

 Вступление в НАТО Черногории с полной ясностью демонстрирует: дверь открыта. НАТО продолжает расширяться, и вопрос о вступлении той или иной страны решается в соответствии с совершенно объективными критериями. Если страна-претендент удовлетворяет этим критериям, то она может присоединиться к НАТО. И это очень важно и для Грузии, и для балканских стран – Македонии и Боснии.

Что касается Грузии, то она добилась превосходных результатов. Я имею в виду, в частности, улучшения в военной сфере. У Грузии – превосходные вооруженные силы, испытанные в боевых действиях. При этом речь идет не о конфликте с Россией, а об афганских событиях. Напомню, что уже более десяти лет грузинские военные проходят обучение вместе с американскими. Грузия занимает второе место по участию в действиях коалиции в Афганистане. Я могу привести много примеров, свидетельствующих о том, что Грузия готова к вступлению в НАТО. Эта страна находится на пути в альянс, и она там будет.

 К сожалению, у меня нет уверенности в том, что наш политический класс по-настоящему понимает, к чему стремится Россия. Бывают времена, когда они (российская сторона) сотрудничают с США, и мы должны использовать связанные с этим возможности. Однако так дело обстоит лишь тогда, когда Россия разделяет общие представления о международных интересах и исходит из этих представлений. Но, скажем, в случае Сирии я вижу, что цель России – не просто продемонстрировать, что она является мировой державой. Этой цели она уже достигла. Ее цель – показать, что международное сообщество не может вмешаться, чтобы освободить (страну) от Башара Асада. И неважно, что они (российская сторона) говорят, – дескать, они не так уж поддерживают Асада. Важно, что они делают. А это, с моей точки зрения, свидетельствует о том, что сегодня российское руководство не настроено на сотрудничество – если речь идет о том, что Асад должен в конце концов уйти со своего поста.

 Прежде всего – продолжать обсуждение с российским руководством самой большой угрозы, которую мы представляем друг для друга, – угрозы экзистенциальной. Отношения в ядерной сфере – это вопрос стратегической стабильности.Между тем Россия по-прежнему неверно интерпретирует (американскую) систему противоракетной обороны, связывая ее со своей ядерной программой. Новые российские ракеты – это нарушение договора о ядерных силах среднего радиуса действия. Русские нарушили договор, ибо у них вызывает недовольство система противоракетной обороны, хотя она не направлена против России.

При этом, говоря о собственных ядерных силах, российская сторона прибегает к очень агрессивной риторике. Звучащей попросту угрожающе – по отношению к нам и нашим союзникам. Эти важнейшие вопросы мы должны обсуждать с российской стороной, причем в как можно более рациональном ключе.

Вместе с тем мы должны понять, каковы цели России на Ближнем Востоке. И оказать на Россию более серьезное давление – чтобы добиться компромисса по Сирии. Потому что сегодня, как мне представляется, Россия к компромиссу явно не готова.