Россия развязала и вовлекла мир в конфликт нового типа

Запад сталкивается с конфликтом нового типа, в котором соединяются инструменты военные и невоенные, предупреждают в статье для The Times депутат британского парламента от Консервативной партии Боб Сили и директор Центра российских и евразийских исследований в Обществе Генри Джексона Эндрю Фоксолл.

По меньшей мере два последних десятилетия Россия вела такой конфликт с растущей изощренностью, пишут авторы. Они перечисляют: кибератаки на Эстонию, войны с Грузией и Украиной, внесудебные убийства, информационная война, бряцание оружием, меры экономического принуждения в качестве инструмента внешней политики. "Это не единичные и отдельные действия, а часть конфликта нового типа", - подчеркивают Сили и Фоксолл.

"Ему давалось множество названий. Одно из наиболее популярных - "гибридная война", но есть и другие: "асимметричные военные действия", "серая война" и "скрытая война". Но какое бы название мы ни выбрали, одна из критически важных проблем, стоящих перед Западом, - это отсутствие единого мнения по поводу того, с чем мы боремся", - отмечается в статье.

Авторы публикации объясняют это отсутствием общепринятого определения и предлагают принять для описания подхода Москвы термин "современный российский конфликт" (Contemporary Russian Conflict), использованный в докладе Общества Генри Джексона.

В основе этого подхода - набор "активных мероприятий": подрывных политических мер, которые использовались КГБ во время холодной войны. Вокруг них - полный спектр государственных инструментов. "Среди этих инструментов есть открытые и скрытые, традиционные и нетрадиционные, они используются скоординированно, эффективно и часто носят принуждающий характер. Это конфликт комплексный, конъюнктурный и гибкий", - говорится в статье.

"В этом конфликте Россия использует не менее 50 инструментов государственной власти. Их можно объединить в семь групп: политический конфликт, экономика и энергетика, дипломатия и работа с общественностью, культура и религия, управление и право, информационная война, а также традиционные и нетрадиционные военные инструменты. Сердцевину составляет седьмой элемент: командование и управление", - пишут Сили и Фоксхолл.

Авторы приводят цитату из российской военной доктрины, где современный военный конфликт характеризуется как "комплексное применение военной силы, политических, экономических, информационных и иных мер невоенного характера, реализуемых с широким использованием протестного потенциала населения и сил специальных операций".

Иначе говоря, поясняют авторы статьи, хакеры, тролли, убийцы, руководители предприятий, связанные с политикой, пропагандисты, проплаченные протестующие и уличные бандиты могут оказаться полезнее и удобнее, чем самолеты, танки и артиллерия.

Подобные инструменты используют и другие авторитарные страны, например Китай и Иран. Сили и Фоксолл указывают, что в обозримом будущем Запад будет сталкиваться именно с таким "конфликтом-матрешкой".