Дело о кремлевской пропаганде: «Гольдфарб против Первого канала»

"Ложь не должна остаться безнаказанной. Много говорится о том, как Россия пытается подорвать западные демократии с помощью пропаганды и фейковых новостей. На этот раз кремлевским мастерам дезинформации, выдающим себя за журналистов, придется отвечать за вранье. Нам предстоит доказать, что ответчики не просто озвучили ложь, но что ложь была злонамеренной, то есть, передавая ее, они знали, что лгут" – так живущий в Нью-Йорке биолог и правозащитник Александр Гольдфарб объяснял свое решение судиться с двумя российскими телеканалами – Первым и RT.

Гольдфарб, гражданин США, подал в 2018 году иск к московским телеканалам в федеральный суд в Нью-Йорке. Иск поддержала живущая в Великобритании Марина Литвиненко, вдова убитого в 2006 году в Лондоне бывшего сотрудника ФСБ Александра Литвиненко. Дело продвигается медленно, но сейчас в слушаниях наступил важный этап.

Александр Гольдфарб рассказал о том, зачем нужен этот судебный процесс.

– Иск был подан два с половиной года назад по горячим следам событий, происходивших на российском телевидении после отравления Скрипалей. В те дни Первый канал и другие российские СМИ запустили версию, что Сашу Литвиненко отравил якобы я по заданию ЦРУ и при поддержке Бориса Березовского. Мы с Мариной Литвиненко решили, что этого так оставить нельзя. Я подал в федеральный суд в Манхэттене на Первый канал и на телеканал Russia Today. С тех пор идет тяжба, которая год назад заморозилась из-за эпидемии ковида. Сейчас все возобновилось. За это время ответчики засыпали суд ходатайствами – благо у них нет проблем с ресурсами. И мы эти просьбы к суду оспаривали. Главным было ходатайство об отклонении иска по существу, и мы это выиграли. Потом было ходатайство о непризнании подсудности, то есть юрисдикции американского суда над российскими ответчиками. Здесь мы выиграли по Первому каналу, но не выиграли по Russia Today, у нас остался один ответчик. Теперь дело называется так: "Гольдфарб против Первого канала". На прошлой неделе четвертый по счету судья, который занимается этим делом, принял окончательное решение отказать Первому каналу в апелляции по решению признать подсудность. Так что дело теперь двигается в сторону разбирательства по существу.

– Думаю, что нет. Суды здесь независимы от власти. Есть, конечно, общественная атмосфера, которая может повлиять на решение присяжных, хотя такого быть не должно. Суд руководствуется исключительно законом. У наших противников очень мощная юридическая команда, они боятся этого суда. Нет, это не связано с изменениями в политической ситуации. Задержки шли в связи с ковидом, с тем, что суды стали работать медленно. Судью, который сейчас принял окончательное решение, Джона Кронана, назначил Трамп, он относится к консервативной группе судейского корпуса. Поэтому здесь политики никакой нет.

– Ожидать, что даже в случае победы ответчик выполнит решение суда и даст опровержение или выплатит нам компенсацию, маловероятно, поскольку все понимают, с кем мы имеем дело. Но для нас главное – моральная победа, если мы выиграем, а я думаю, что мы выиграем. Нам важно показать, что российские власти продолжают убивать людей, а российские СМИ – врать об этом на весь мир. Ведь за границами Российской Федерации есть армия людей, которая слушает эту пропаганду, доверяет ей. Это становится серьезным фактором в информационной войне, которую Россия ведет против Запада. Для того, чтобы получить юридически доказанный факт злостного вранья, мы это и делаем. Тем более что стандарты доказательности в делах о клевете в Америке очень высокие, мы должны будем доказать не только что они соврали, но что, передавая ложь, они знали заранее, что это была заведомая ложь. Я думаю, мы это докажем. Во всяком случае, наши адвокаты очень оптимистичны.

– В самом начале была попытка со стороны RT дать мне возможность выступить на телеканале, но это нам не подошло. Я не думаю, что такое произойдет. Возможно, судья в какой-то момент перед началом слушаний сделает такое предложение – это формальная вещь. Но я не думаю, что они это сделают, потому что это будет для них такая же потеря лица, как и проигрыш в суде.

– Года два назад к нам сюда приезжала Марина Литвиненко, мы вместе с ней ходили по Конгрессу и Сенату, пытались убедить американских законодателей добавить российские СМИ к секторным санкциям, а главных деятелей российской пропаганды, таких как Киселев, Соловьев, Скабеева, Симоньян, к списку персональных санкций. Но нам говорили, что это сделать очень трудно, потому что в первой поправке Конституции Соединенных Штатов о свободе слова написано, что Конгресс не может издавать законов, ограничивающих свободу информации. Так что вопрос сводится к тому, чтобы убедить конгрессменов, что мы имеем дело не со средствами массовой информации, а со средствами пропаганды. Мы думаем, что выигрыш такого дела, как наше, будет способствовать изменению отношения. Но это сложно.

– Дело Литвиненко уникально в этом отношении, потому что убийцы оставили такой след, что довольно легко удалось доказать их роль и назвать их ответственными в английском суде. У нас есть вердикт суда, факт убийства Литвиненко – это юридически установленный факт. Но много других случаев, наиболее яркий – это случай Алексея Навального, где суда не было, но для любого непредвзятого наблюдателя после расследования, проведенного Навальным и журналистами Bellingcat, совершенно ясно, что за этим стояла ФСБ – по всей видимости, по личному указанию Путина. Так что эти два дела – Литвиненко и Навальный – не вызывают сомнений. Есть много других дел, где такой же вывод можно сделать и по прецеденту, и по косвенным данным. Березовский – одно из этих дел. Английское судебное расследование по этому делу не пришло к окончательному выводу, там остался вопрос открытым, убили его или он покончил с собой. Для меня неважно, убили его или довели до самоубийства, потому что российские органы его травили как зайца в течение 10 лет. В последнее время я склоняюсь к версии, что его убили, потому что появилось много разных других ситуаций, где факт убийства не вызывает сомнения, те же самые Скрипали, покушение на Навального, убийство Николая Глушкова в Лондоне, что говорит о том, что порог безнаказанности и дозволенности для российских киллеров гораздо ниже, чем мы думали до дела Литвиненко и даже после него. Естественно, важным фактором в том, что это все продолжается, является то, что не удается поймать и наказать ни исполнителей, ни тем более заказчиков. То, что на них указывают пальцем, не действует пока.

– Да, конечно. Я с Глушковым довольно близко был знаком, можно сказать, дружил. То, что с ним произошло, – это, безусловно, убийство. Его нашли задушенным в квартире, камеры засняли фургон, который появился неизвестно откуда и исчез. Полиция однозначно считает, что это убийство. Если рассуждать о мотивах, все, кто занимается этим делом и следит за ним, сходятся во мнении, что это связано с судом по делу "Аэрофлота". После смерти Березовского Глушков оставался единственным ответчиком по этому делу. Когда команда Березовского в 1990-е годы командовала "Аэрофлотом", утверждается, что они вывели из "Аэрофлота" какие-то деньги. Ответы Березовского и Глушкова заключались в том, что они перерезали возможность спецслужбам, в первую очередь Службе внешней разведки, использовать "Аэрофлот" как систему прикрытия и доить его для финансирования своих операций по всему миру. Глушков собирался обнародовать данные, из которых видно, что средства "Аэрофлота", которые они выводили, передавались путинской команде на финансирование выборов 1999 года. Это он готовился озвучить на этом процессе. Это единственное, что приходит в голову, если говорить о мотиве убийства Глушкова.

– Я вернусь в историю, к моменту начала холодной войны, когда Запад, который был союзником СССР во времена антигитлеровской коалиции, осознал, что СССР представляет угрозу. Причем причина этой угрозы связана с сущностью советского режима, уходит корнями в многовековой комплекс неполноценности российской власти по отношению к власти в Европе. Вывод в конце 40-х годов был таков: как бы мы ни пытались умиротворить сталинский режим, он всегда будет делать всё, чтобы повредить Западу. Тогда была выдвинута так называемая доктрина сдерживания: мы не собираемся воевать с Советским Союзом, вооруженным атомным оружием, но проведем систему красных черт, за которые мы будем всячески бороться и использовать все невоенные способы борьбы, которые нам доступны. Нечто подобное происходит сейчас. Дело Литвиненко, войны в Грузии и Украине, сбитый малайзийский авиалайнер, отравление Скрипаля с использованием боевого химического оружия, которое запрещено международными конвенциями… Сейчас Запад начинает понимать, что с российским режимом нельзя договориться. Как бы мы ни пытались его умиротворить, он все равно будет вести себя, нарушая все правила международного поведения, потому что чувствует свою уязвимость. Угрозы, которые он чувствует от нас, связаны не с тем, что мы что-то делаем, а с тем, что мы, свободное общество, существуем. Я не знаю, в какой степени эта политика сдерживания направлена или не направлена на смену режима, я думаю, что это достаточно несбыточная идея, но во всяком случае на то, чтобы поднять цену зловредным акциям со стороны Кремля. В первую очередь попыткам повлиять на западное общественное мнение на выборах в пользу тех кандидатов, которые выгодны Кремлю, например Трампа или правых в Европе. Это переход красной черты. Администрация Байдена это прекрасно понимает. Такие люди, как Путин, реагируют только на силу. Когда он увидит противодействие, он сбавит накал этой кампании.

– 27 мая Первый канал должен предоставить формальные ответы на иск. После чего судья откроет этап, который называется раскрытием доказательств (когда мы подаем список вопросов), которые хотим получить перед началом заседания. Судья передает эти списки ответчику, ответчик должен на них ответить и предоставить документы. Например, документ, был ли письменный договор между Первым каналом и Андреем Луговым о его участии в этих программах. После того, как Первый канал даст эти документы или объяснит, почему он не хочет их дать, будет назначено судебное заседание и начнутся прения сторон. Я думаю, что это займет порядка года и будет стоить много денег. Где-нибудь через год этот вопрос начнет рассматриваться в присутствии присяжных заседателей.

– Это недешевое удовольствие. На сегодняшний день мы истратили чуть больше ста тысяч долларов в первую очередь на адвокатов и сопутствующие юридические расходы. Олигарха, после смерти Березовского, у нас нет. Поэтому примерно 40% мы собрали с помощью краудфандинга, то есть с миру по нитке. Все желающие могут пойти на этот сайт и посмотреть список доноров, которые дали нам деньги. Остальные примерно 60% мы собрали от частных жертвователей побогаче, они просили не называть их имен. У нас больше 300 спонсоров, и мы продолжаем этот процесс. Всем будем благодарны за поддержку.

Дмитрий Волчек