Дайте мне справку, что я — не верблюд!

Вы пробовали когда-нибудь доказать, что вы — не верблюд?
Только не надо ерничать. Это не так просто сделать, как вам кажется, особенно, если вы находитесь в России. Ну, что, например, вы можете сказать в свое оправдание, если вас обзовут верблюдом?

Допустим, вы скажете, что вас до этого никто верблюдом не называл. Но это, по сути, ничего не значит — раньше не называли, теперь будут называть.

 Вы будете настаивать на том, что вы не похожи на верблюда и у вас, как минимум, нет горба. Вам предъявят рентгеновский снимок и скажут, что вот эти вот небольшие затемнения на фоне просветлений в определенной проекции тянут на целых два горба. И, кстати, уже семь «независимых» экспертов это подтвердили.

В конце концов, вы скажите, что все это абсурдно и что любой здравомыслящий человек и так поймет, что вы никакой не верблюд. И здесь вы будете окончательно неправы — потому что судьба ваша находится отнюдь не в руках здравомыслящих людей.

Я, например, уже много лет доказываю, что я не верблюд и что не совершал никакого налогового правонарушения. Пока безрезультатно.

Определять, кто и сколько денег должен заплатить в казну в качестве налогов по закону могут только налоговые органы. Эти самые органы меня неоднократно проверили и перепроверили, и по результатам всех этих проверок обнаружилось, что в моих действиях нет никаких нарушений налогового законодательства. Ну, совсем-совсем никаких, как это не противно сотрудникам полиции. Полиция в ответ морщится и делает вид, что закон ей не писан, а проверки налоговых органов — это частное «второсортное» мнение, которое, тем более, ей не указ. Так и выходит — кто в лес, кто по дрова, а я под следствие...

И такая канитель длится пять лет. Налоговики говорят, что я ничего не нарушил. Полиция говорит, что я нарушил не только те законы, которые существуют, но даже и те, которые не существуют. Я не шучу — в обвинительном заключении, которое направили моим адвокатам, мне в одном случае приписали неуплату налога, который не установлен в законе, а в другом случае потребовали заплатить один и тот же налог два раза.

Так создавался миф о налоговых преступлениях фонда Hermitage, под прикрытием которого мошенники выдавили фонд из страны, попытались завладеть его активами, а, когда это не вышло, ограбили собственное государство, похитив несколько миллиардов ранее заплаченных компаниями фонда налогов. Это тот самый миф, который сумел разоблачить Сергей Магнитский, за что поплатился жизнью.

Когда убили Магнитского, наш Президент выступил с рядом либеральных инициатив. В числе прочего он предложил прямо без обиняков записать в законе то, что и раньше было понятно, но оспаривалось полицейскими, — нельзя возбуждать уголовные дела по налоговым преступлениям без претензий со стороны налоговых органов.

В декабре 2011 года эта поправка, наконец, вступила в силу. И что? Вы думаете, мое уголовное дело закрыли? Я уже не говорю о том, чтобы передо мной извинились... Ничего подобного, меня как кошмарили, так и продолжают кошмарить, более того, еще и заочно арестовали.

Теперь я не прошу для себя ничего особенного, ничего личного. Я просто хочу, чтобы по отношению ко мне применили закон. И все. Это единственная просьба, с которой я и обратился сегодня к Дмитрию Медведеву — Россия должна жить по законам, а не по понятиям.

Читайте мое открытое письмо Президенту Дмитрию Медведеву:

Личная просьба — уходя, сделайте так, чтобы законы, которые вы приняли, работали.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич,
Так вышло, что «дело Магнитского» омрачило всю ту эпоху, которая в российской истории навсегда будет связана с Вашим именем.

В те самые дни и часы, когда Вы шли по красной ковровой дорожке Кремля, готовясь принять на себя бремя высшей власти, в недрах российских спецслужб замышлялась афера, которая стоила Сергею Магнитскому — жизни, а российскому бюджету и моим согражданам нескольких десятков миллиардов рублей.

Как раз в тот момент, когда Вы произносили слова присяги, шайка вороватых чиновников и матерых уголовников обсуждала детали заговора, заложниками которого стали мы оба: я — физически, Вы — политически. Ни Вы, ни я не могли тогда об этом знать.

Через три недели после того, как Вы стали Президентом, я стал подозреваемым по уголовному делу. Я стал первой жертвой мошенников, которым необходим был доступ к документации российских компаний фонда Hermitage, ранее владевших активами на несколько миллиардов долларов.

На моем месте мог быть любой менеджер фонда Hermitage, но волею случая выбор банды пал на меня. В отношении компании ООО «Камея», где я был директором, и которая являлась клиентом компании Hermitage Capital, возбудили уголовное дело, и под этим предлогом провели обыски в офисах компании и фонда Hermitage, а также их юристов.

Именно в ходе этих обысков были изъяты документы и печати теперь печально известных трех российских компаний фонда Hermitage, которые через месяц оказались переоформлены на уголовника, близкого знакомого офицеров полиции, проводивших обыски.

Я не сомневаюсь, что дальнейшая история с хищением уплаченных этими компаниями многомиллиардных налогов Вам хорошо известна, если не из сообщений прессы, то из служебных докладов профильных ведомств, поэтому не буду ее повторять.

Я пишу Вам по другому, можно сказать — персональному поводу. У меня есть глубоко личная просьба. Она очень проста и состоит в том, чтобы принимаемые по Вашей инициативе законы работали в нашей с Вами стране, причем не по отношению к избранным, а для всех ее граждан, включая и меня. От этого во многом зависит моя судьба. А может быть, и не только моя.

 Смерть Сергея Магнитского заставила многих задуматься о том, что на самом деле происходит в России под видом борьбы правоохранительных органов с экономическими преступлениями. Отвечая на сформировавшийся общественный запрос, Вы объявили о начале либерализации уголовного законодательства. Это была гуманная и справедливая акция, направленная на пресечение злоупотреблений, а в большинстве случаев, преступлений, совершаемых «правоохранительными» органами и их отдельными сотрудниками в отношении предпринимателей.

За прошедшие два года в законодательство и правда было внесено много полезных поправок. В том числе, в законе было, наконец, «русским по белому» разъяснено и подтверждено, и до того прописную истину о том, что уголовное дело по обвинению в совершении налогового преступления не может быть возбуждено без участия налоговых органов (как это и происходит во всем цивилизованном мире).

Хорошие законы — это прекрасно. Но этими хорошими законами, особенно если они напечатаны на хорошей бумаге, можно обклеивать стены, топить печку, заворачивать в них рыбу, да мало ли, как еще их можно использовать... К сожалению, другого применения хорошие законы в России сегодня не имеют, потому что их никто не собирается исполнять. Мое дело является яркой иллюстрацией этого.

Парадоксальность и даже анекдотичность положения, в котором я оказался, состоит в том, что я лично, как и весь фонд Hermitage, являюсь ходячим учебным пособием по дисциплине «Как проигнорировать инициативы Медведева и не быть за это наказанным». Чего бы не касались Ваши инициативы, они всегда оказывались не применимыми ко мне. Мистическим образом все разумное, доброе и светлое обходит стороной «дело Магнитского» и всех его участников.

К ООО «Камея», где я был директором, до того момента, когда против меня возбудили уголовное дело, не было никаких претензий со стороны налоговых органов. Забегая вперед, скажу, что и после они тоже не появились. ООО «Камея» неоднократно проверялась налоговыми органами, и из всех этих проверок следовало, что на момент возбуждения уголовного дела компания переплатила в бюджет Российской Федерации 4 миллиона рублей в виде различных налогов. Правильность уплаты налогов подтвердил по нашему запросу и Минфин РФ...

По действовавшему и тогда, и сейчас закону уголовное дело в связи с совершением налогового преступления могло быть возбуждено только при участии налоговых органов. До мая 2007 года это правило неукоснительно соблюдалось и даже формально в деле НК «Юкос» ...

Дело ООО «Камея» оказалось уникальным — это чуть ли не единственный случай, когда коррумпированные высокопоставленные сотрудники МВД возбудили уголовное дело не только без участия, но и вопреки позиции налоговых органов, которые единственные имеют право устанавливать размер сумм, подлежащих выплате в бюджет.

Здесь я отдаю должное неизвестным мне сотрудникам налоговой инспекции, которые не пошли на нарушение закона. Два года спустя после возбуждения уголовного дела следствие заставило налоговое ведомство перепроверить ООО «Камея» заново. Была проведена комплексная проверка, которая продолжалась фактически четыре месяца и прицельно изучала документы, предоставленные компанией, а также запрашивало их у следствия. Тем не менее, закончилась эта проверка также, как и все предыдущие: налоговые органы не нашли ни одного нарушения.

Но на моей судьбе это никак не отразилось, как не отразилась на ней и проведенная Вами либерализация уголовного законодательства. МВД продолжает меня «прессовать» и «кошмарить» так, как будто не было никаких налоговых проверок и как будто не было никаких Ваших законодательных инициатив.

Меня обвиняют в неуплате налогов, которые я не должен платить (а чтобы совсем было смешно, — мне заочно предъявлено обвинение в неуплате налога, которого вообще в природе не существует, он просто не предусмотрен действующим законодательством).

Налоговая служба встала на мою сторону — виданное ли это дело! Закон приняли по моему поводу, причем по Вашей личной инициативе. И что после этого произошло? Ровным счетом ничего. Даже хуже стало, в отместку лишают российского гражданства, объявили в розыск и заочно арестовали, чтобы не зарывался. В каком-то смысле я даже пострадал от Вашего законодательного «донкихотства».

Но мне кажется, что Вы являетесь в этом деле большей жертвой, чем я. Потому что мне сейчас по-человечески тяжело, невыносимо противно и стыдно за мою страну и моих многострадальных сограждан, но я могу спокойно смотреть в будущее, потому что знаю, что история все расставит по своим местам.

Для истории и двенадцать лет — не срок. Казалось бы, только вчера Ельцин объявил о своей отставке и назначил «приемника», а посмотришь, как раз двенадцать лет и прошло. А можете ли Вы также спокойно смотреть в будущее?

 Что Вы сделали для того, чтобы защитить таких, как я (а нас ведь уже сотни тысяч, Вас недавно удивила цифра, что каждый шестой предприниматель сидит в тюрьме, зачастую за мнимые преступления) от алчной своры новоявленных опричников? Что Вы сделали для того, чтобы организовать подлинное расследование «дела Магнитского» на основании выводов, отраженных в докладе Вашего Совета по правам человека? Что Вы сделали для того, чтобы предотвратить возможность повторения подобных трагедий в будущем?

Вы издали закон, на который плюют Ваши подчиненные в различных государственных ведомствах. Вы издали закон, который исключает мое уголовное преследование, а меня продолжают преследовать. Вы дали двенадцати прокурорам указание разобраться с «делом Магнитского», а они направили в суд запрос о моем аресте и устроили судилище над мертвым Сергеем Магнитским.

Я — не политик, я гражданин своей страны, и, как большинство моих сограждан, сужу не по словам, а по делам. Я хочу сообщить Вам, что я решил воспользоваться Вашими инициативами и направил сегодня в МВД ходатайство о прекращении моего незаконного уголовного преследования, потому что обвинения ко мне предъявлены вопреки четким и ясным выводам налоговых органов об отсутствии каких-либо нарушений с моей стороны.

Осталось всего несколько дней до того момента, когда Вы сложите с себя полномочия Президента Российской Федерации. Уходя, сделайте же что-нибудь для того, чтобы Ваши законы работали. Я очень хочу верить, что Вы подписывали эти законы не для того, чтобы они служили ширмой для полицейских извращений и преступлений.

Искренне Ваш,
Иван С. Черкасов
Гражданин России, которого лишают гражданства
Grafton House, 2-3 Golden Square, London, UK.