Виктор Шендерович: "тромб по имени Путин"

Виктор Шендерович считает, что Украине повезло в том, что в лице Путина она имеет дело не с фанатиком как Гитлер, а с крупным коррупционером. В эксклюзивном интервью Укринформу автор скандальных статей рассказал, что сейчас президента РФ больше всего беспокоит собственная безопасность, а раньше был период, когда Путин серьезно готовился к бегству.

- Виктор Анатольевич, как вы считаете, в чем заключается феномен Майдана в историческом плане, как для Украины, так и для России?

- Феномен Майдана заключается в том, что граждане в состоянии изменить судьбу своей страны и настоять на своем выборе. И то, что это происходит не во Франции, а в Киеве, который Кремль (по имперской традиции) считал подконтрольным, разумеется, было для Путина источником страха и ненависти. А для нормальных граждан России Майдан - свидетельство того, что все разговоры о «славянском феномене» полного подчинения власти - это простое сотрясение воздуха. Славяне могут не хуже других этносов устанавливать европейские отношения с властью и контролировать ее...

- Политическое руководство России называет аннексию Крыма «возвращением полуострова в родную гавань». Как вам видится ситуация с Крымом, с юридической и человеческой точки зрения?

- Ответ на вопрос о юридической стороне совсем простой - это называется аннексия. Есть границы государств, они признаны, зафиксированы. И когда одно государство «оттяпывает» у другого государства кусок земли теми способами, которыми это было сделано в Крыму, - все эти вежливые человечки, референдумы при участии, так сказать, войск, организованные за один месяц - это классические Судеты из новейшей истории. Это называется аннексия и никак по-другому.

 С человеческой точки зрения немного сложнее, по понятным причинам. Севастополь действительно город русской славы, а не украинской. Тема эта, для русского сердца, для того, что называется русским сознанием, безусловно, отзывается. Путин мог бы присоединить Албанию, но она бы не отзывалась так в сердце.

 Есть эмоционально понятные вещи, которые существуют и живы во мне, разумеется, тоже. Потому что для меня Крым, как собственно и вся Украина, для человека моего года рождения, не может восприниматься, как чужая. Я когда приезжаю в Киев, у меня нет ощущения, что я за границей. Да, паспортный контроль я прохожу, а внутренне я понимаю, что когда я еду в Чехию - я еду за границу, а когда я еду в Киев, в Одессу, в Севастополь - нет такого ощущения. Есть эмоциональная человеческая составляющая, и ее стоит уважать и в Украине, наверное, тоже.

- То есть, Путин пошел на нарушение международных обязательств и аннексировал Крым под прикрытием исторической ностальгии?

- Такого рода ностальгия территориальная есть во всем мире и у всех. Мир менялся, и он будет меняться не один раз. Но дальше начинаются важные подробности, они заключаются в том, что существуют некие правила разговора. И если мы говорим о Крыме, если мы выходим из мирового договора о признании границ, если мы начинаем рвать на себе рубаху, и говорить "наше", то мы должны признать право других наций на симметричные действия. И тогда, мы должны сначала отдать Калининград немцам, отдать Смоленск белорусам, отдать острова Японии, а самим взять Крым - это понятный разговор, с точки зрения формальной логики.

 А когда мы говорим, что Крым наш, но Калининград наш, и Смоленск тоже наш, Кунашир тоже наш, это означает, что мы, как россияне, мы отвечаем за то, что делает наше государство - заведомо переходим в демагогическую плоскость. Мы заведомо уже этим фактом не правы - двойной стандарт. Тогда понятно, что все разговоры об исторических корнях, это все - дымовая завеса. Стало быть, речь идет только о номенклатурной демагогии, путинской демагогии, которая умело цепляет тонкие душевные струны и на свою сторону тащит Толстого, Волошина, Ливадию, русского царя, великую империю.

- Сегодня из уст некоторых экспертов можно услышать высказывания, что план аннексии Крыма в Кремле давно готовили. Путин же заявляет, что это было спонтанным решением? Что вы думаете по этому поводу?

- Я думаю, тема возвращения Крыма, и я об этом писал, в России возникает всякий раз, когда нужно набрать рейтинг, потому что это - беспроигрышная тема. По крайней мере, тему «Севастополь-город русской славы» и возвращения Крыма поднимал еще Лужков, когда у него 15 лет назад была галлюцинация, что он станет президентом России.

 Что касается Путина, то, по моему ощущению, когда он пытался играть на стороне Януковича в период Майдана, ни о каком Крыме вообще речи не было. Но потом разразилась полноценная гражданская война в Украине, еще без вмешательства России, и выяснилось, что в Украине нет власти, потому что единственная легитимная власть бежала, а другой не было еще. И когда Украина лежала в развалинах и без власти, то это была логика просто мародера: «Ну, лежит, истекающая кровью, почему не снять сапоги. Ну, она же не может сейчас сопротивляться». То, что под эту логику мародера потом была подведена большая идеологическая база: Толстой, Волошин, Ливадия - это уже технологический вопрос. Это было абсолютно мародерски...

- И все-таки, забрать сапоги и аннексировать полуостров это две большие разницы. Последствия совершенно не сопоставимые. Неужели Путин этого не понимал?

- Вы должны понимать, что в Украине Путин решает внутриполитические задачи с помощью этой агрессии, и этой войны. Он, по крайней мере, пытался решить свои персональные политические задачи.

- Путину не хватало поддержки внутри России?

 - Ему катастрофически не хватало этой поддержки. Легитимность опоры внутри страны была у него очень шаткая, поддержка была очень слабая. Это был, в общем, захвативший власть администратор. В период Болотного дела он вообще ушел под плинтус на несколько дней. Он думал, что его сейчас будут ловить. Они серьезно готовились к бегству в период многотысячных митингов на Сахарова. Несколько дней Путина не было, он вообще исчез.

- Так как Янукович исчез после Майдана?

 - Да, он просто исчез. Его не было на поверхности несколько дней во время этих митингов. Это было для него шоком. Его третий срок, извините, его легитимность очень слабая, и он это понимает, что он никакой не президент. Он в классическом виде - режим, как Каримов, как Лукашенко, то есть, легитимность та же. Разница только в том, что у Путина есть ядерное оружие, место в Совете безопасности ООН, ну, и газ еще. И только поэтому с ним разговаривают не так, как с Лукашенко. То есть, он сильно влиятельный.

- И что в итоге Путину дала аннексия Крыма?

 - Крымская тема расколола российское общество на две неравные части, в одной из которых оказались либералы. Причем, либералов по краям очень сильно размыла эта тема. Очень многие восприняли это с ностальгическим восторгом, очень многим это замутило голову. Путин из нелегитимного администратора превратился в собирателя русских земель и спасителя русской нации, немедленно.

 Были люди, которые робко пытались рассказать российскому обществу о цене, которую оно заплатит за это, но о будущем никто думать не хотел и не хочет. Сейчас победа России: она встает с коленей, дернули Крым, все замечательно, тем более, что там не было пролито ни капли крови. Но этот успех сыграл и с ним, и с нами злую шутку. Еще этому предшествовала Олимпиада со всеми победами. И Путин понял, что он схватил Бога за бороду. Он уже был неадекватным человеком. Но победы нельзя давать в руки слабым. Сильный способен оценить свою победу, слабый - сходит с ума.

- А вы считаете Путина слабым?

 - Абсолютно. Ну, вы же видите, ему просто снесло голову: Олимпиада дуплетом с бескровной победой в Крыму и 85% рейтинга. Правда, сейчас уже совершенно другие цифры, потому что цена начала проясняться - и на обменниках, и гробами...

 Когда дым рассеялся, то выяснилось, что Крым это «чемодан без ручки». Это было изначально ясно. Это территория в статусе турецкого Кипра или Приднестровья. Это территория, которую надо содержать. Содержать ее немыслимо дорого и неудобно, поскольку это изолированная территория. Никто туда, разумеется, не поедет, никакие инвестиции не пойдут, никакого туризма там не будет - это ясно. Я был этим летом в Анталии, весь этот Крымнаш отдыхает в Анталии, разумеется. И вот тогда и в качестве шантажа в торговле по Крыму начался Донбасс. Заметьте, тогда про Крым все забыли очень скоро.

 Но когда начался Донбасс, началась настоящая цена. Потому что он (Путин - ред.) действительно выпустил джина из бутылки. Потому что вслед за серыми идут черные, как говорили Стругацкие, а вслед за циником, отморозком без малейших признаков идеологии - Владимиром Путиным, пришли люди по-настоящему буйные по Высоцкому.

- Это вы кого сейчас имеете в виду?

 - Я имею в виду Стрелкова и его компанию, всех этих ребят, которые действительно всерьез ударенные идеей «Русского мира». Это нужно различать. Для Путина это просто инструмент политического маневрирования: открыл «Русский мир», закрыл «Русский мир».

- А что в Вашем понимании представляет собой «Русский мир»?

 - Мы под этим совершенно разное понимаем. Для меня «Русский мир» - это Толстой и Рахманинов. А для них - Стрелковы, Гиркины. Это отдельный разговор. Я сейчас говорю, что Путин действительно выпустил джина из бутылки, и загнать его обратно очень трудно. И сегодня эти все маневры Путина связаны как раз с попытками пройти между струек. Потому что, с одной стороны, совершенно очевидно, что он предал этих людей, они это воспринимают, как предательство. Их не сильно жалко, я имею в виду не погибших, а идеологов. Но, разумеется, Путин видел в гробу всех - что Навального, что либералов, что националистов. Но они это воспринимают как предательство, потому что он им дал понять, что Россия вступиться, а Россия отводит войска, и ясно, что это означает конец этой авантюры.

- Вы действительно думаете, что Путин по каким-то причинам вдруг решил остановить свое наступление на Украину?

 - Я сейчас говорю не про тактику, а про стратегию. В чем везение и шанс Украины? Везение и шанс Украины заключается в том, что вы имеете дело не с фанатиком, а с коррупционером, с крупным коррупционером. Вот Гитлер не был коррупционером, он был настоящим буйным. У него была идея, и он ломил напролом, не считаясь с ценой. Его не интересовали западные санкции. А здесь имперская идея, национальная, национал-социалистическая идея для Путина, подчеркиваю - для Путина, только инструмент борьбы за свой рейтинг, за свое положение и так далее. Перспектива потери собственных денег, перспектива угрозы со стороны его ближайшего окружения, собственная безопасность - это главное, что его сейчас беспокоит. Потому что если бы с ним что-нибудь случилось, это был бы идеальный вариант для очень многих вокруг него.

- Вы хотите сказать, что конечной целью вторжения Путина в Украину является исключительно желание сохранить свою власть в России?

 - Да, важно понимать, все, что делает Путин в Украине, предназначено для укрепления, для усиления собственной власти в России. Он уже понимает, что ему наружу не выйти. Его интерес здесь, конечно: из хромой утки, которой он был во время зимних митингов 2011-2012 года, снова стать полноценным лидером нации. О качестве нации, которой нужен такой лидер, - это отдельный вопрос.

- А как же ностальгия по восстановлению Советского Союза?

 - Совершенно верно, но как только он остается без власти, его через очень короткое время приглашают в следственное управление, тот же самый Бастрыкин, кстати говоря...

- Я почему-то сомневаюсь, что Бастрыкин пойдет против Путина. Он же его приближенный, вассал...

 - Мгновенно, не моргнув и глазом. Бастрыкин, или другой, кто будет на его месте, не важно, как только Путин действительно потеряет власть. Не так, как в случае с Медведевым, когда он «маленькому мальчику», у которого ножки до пола не достают, дал игрушечку подержать - скипетр. А всерьез, если у него уходит власть, он прекрасно понимает, что сначала его приглашают на дачу показаний, как свидетеля, а потом он оказывается подсудимым по очень тяжелым статьям. Я уверяю вас, коррупция и превышение власти самые мягкие, потому что там (на Донбассе - ред.), как вы понимаете, уже кровь.

- В ближайшем окружении Путина есть люди, которые ждут, когда он утратит власть?

 - Нет, не в его ближайшем окружении. Надо различать, есть те люди, которые вместе с ним уже отрезанный ломоть, ну, там Сечин, и так далее. Им тоже уже никуда наружу нельзя, и поэтому они будут доворовывать здесь и доживать здесь. И когда все рухнет, они уже никуда отсюда не денутся. Они вот в своих имениях с последним полком автоматчиков будут обороняться от мародеров.

 Но есть огромный слой поднявшихся за 15-20 лет бизнесменов, которые, как вдруг выясняется, отрезаны от кредитов, от Европы, от международного сообщества. Под угрозой их легитимность, легитимность их состояния, а у них там дети, у них там счета на Западе. Десятки тысяч российских бизнесменов, которые оказались вдруг заложниками политики Путина, они уже боятся близко приближаться к Путину, чтобы санкции не распространялись на них.

 Так вот, огромное количество российских бизнесменов, очень богатых, они совершенно не собираются, так сказать, жить в Узбекистане. И эти люди, как в старом анекдоте про Брежнева, ищут некролог на первой полосе. Это, когда человек ходит и смотрит, нет ли некролога в газете. Ему в киоске говорят, что некрологи на последней полосе. А он в ответ: «Нет, я ищу тот, который еще будет на первой». Вот они ищут этот некролог на первой полосе, ждут. Поэтому Путин правильно делает, что так заботится о своей безопасности. Не случайно же он хлеб с солью не ел в Беларуси во время своего визита.

- Если в России изменится власть, сама страна, народ может измениться в лучшую сторону, конечно?

 - Сама Россия очень разная. Понимаете, какая штука, взаимоотношения, где там телега, а где лошадь - это очень непростой вопрос. И одна из главных демагогий путинского времени, что народ такой. «Ну, народ же такой, ну, что вы хотите? Потому мы должны молиться на Путина, иначе, если не будет Путина, будет еще хуже». Это то, что нам все говорят.

- И насколько это правда?

 - Это правда, с одной стороны, безусловно. С другой стороны, это лукавая правда. Лукавство заключается в метафизическом взгляде на общество, и вообще, на историю. Как будто все вот так, как сегодня. Во всем мире странами управляют элиты. Не могут миллионы людей управлять, так просто не бывает. Они делегируют свои полномочия, они выбирают элиту. А дальше вопрос только в том, какую элиту выбирает себе общество, исходя из сегодняшнего понимания своих задач. Если чехи выбирают Гавела, они живут, как чехи. Мы выбираем Ельцина, живем как мы.

 Задачи, которые стоят внутри общества, это предмет общественного диалога, настоящего диалога. Не с дрессированными носителями народной мудрости, как Путин устраивает там у себя с тщательно отобранным народом, а нормальный общественный диалог, чтобы стороны могли по-настоящему бороться за сознание своих сограждан на равных условиях. Объяснять цену, ловить оппонентов на вранье, на подменах, на подлогах, доказывать свою правоту, рассказывать о цене, которую ты заплатишь за тот или иной выбор. Это то, что называется выборами.

 Ведь выборы, это не просто голосование и подсчет голосов. Это, прежде всего, предвыборная компания. Это, прежде всего, программы. На Западе, по крайней мере, конкурируют программы, а не личности. Этого разговора в России давно не было. В 90-е годы были, конечно, огромные злоупотребления, но такой диалог все-таки шел. С лета 1999 года, уже 15 лет, мы находимся в состоянии мощного зомбирования. 15 лет закачивали дерьмо в головы, а теперь макают туда палец и говорят: «Товарищи, ну, там дерьмо, что ж поделать». Так, кто ж его туда закачал? Так может быть санировать как-то? Может быть, откачать дерьмо и начать разговаривать?

- А есть ли в России сегодня элита, альтернативная нынешней российской власти?

 - В России есть очень разные люди, Россия - это 140 миллионов человек. И в России найдется несколько тысяч людей образованных, совестливых, ответственных, не воров, честных, - найдется. Вопрос только в том, они маргиналы или элита? Сегодня мы живем в стране, где ученые Алексашенко, Гуриев, Сатаров, Земин - это маргиналы, большая часть из них в бегах, многие не могут вернуться. Элита вся в бегах или маргинализирована.

- Что вы думаете о Ходорковском, о котором сегодня часто говорят, что он может организовать достойную альтернативу нынешней российской власти?

 - Это как раз вопрос: Ходорковский у нас элита или маргинал. Если Ходорковский маргинал, а Дерипаска - элита, то все идет к закату. Потому что все доворуют, распилят, а потом - дарвинизм и гражданская война. Если Ходорковский и люди его масштаба и склада ума вовремя смогут прийти к полноценному диалогу с обществом, не из Берлина, а из Останкино, уверяю вас, ситуация может измениться. Есть приличные люди, экономисты есть, и юристы есть. И может быть приличный Верховный Совет и так далее. Но, к сожалению, произошла очень серьезная закупорка с Путиным. Вот он - это тромб, никакого кровоснабжения нет. Это тромб по имени Путин.

- В таком случае, любой врач сказал бы, что нужно делать операцию.

 - Да нужно, но, к сожалению, хирургов и близко не подпускают, потому что тромб руководит этой операцией. И тромб заинтересован, чтобы его не трогали, поскольку ему очень хорошо.

- Вы вспоминали протесты на Болотной, на Сахарова, говорили, что Путин тогда струсил. А что показали в этом плане недавние «Марши Мира», которые проходили во многих города России, а в Москве собрали десятки тысяч людей?

 - Вы же понимаете, что последние силы, последнее финансирование брошены на полицию и спецслужбы. Нас там были десятки тысяч, их сотни тысяч, только полиции. Это то, к чему Путин относится чрезвычайно внимательно. В четыре ряда там стояло оцепление дороги на Лубянку на случай прорыва. Хотя вы же видели людей, которые шли на «Марше Мира», половина из них мои товарищи по ПЕН-клубу.

 Нет, нет. Нужно понимать, что он не боится «Марша Мира», он боится «Уралвагонзавода». Потому что, мы пройдем с лозунгами, мы выскажем свою позицию, мы сами друг другу поглядим в глаза, мы скажем, что не все потеряно, что мы есть. Это больше психологический момент был, потому что нам все говорили, что мы маргиналы, что нас единицы «предателей» Родины, друзей «хунты». А тут выясняется, что вдруг счет друзей «хунты» идет на десятки тысяч.

- А что с «Уралвагонзаводом»?

 - С «Уралвагонзаводом» нас ждут большие удивления. Потому что «Уралвагонзавод», который получает на халяву десятки миллиардов рублей из бюджета, новые заказы, премии, работы - это один «Уралвагонзавод». А «Уралвагонзавод», где перестанут выдавать зарплату, потому что их продукция будет даром никому не нужна, и кончатся деньги, - это другой «Уралвагонзавод». Он намного опаснее первого. И именно поэтому идут сегодняшние все эти игры с выводом войск (выводом российских войск с Донбасса - ред.) и со смягчением позиции по Донбассу. Путин пытается сегодня проскочить между струйками. Каким-то образом снова играть с Западом, снова обозначать свою готовность к разговору и так далее.

 Вдруг Путин озаботился отчуждением российского и украинского народов, все связано с простыми и очевидными вещами. Нефть дешевеет, экономика, которая держится на этой нефти и раньше дышала на ладан, сейчас обрушивается на наших глазах. Никакой помощи от Запада, при том свинском поведении, которое Путин демонстрирует, уже ждать не приходится. 25 лет назад можно было пойти в Парижский клуб попросить денег в трудный час. А сейчас у кого? У китайцев? Ну, они дадут - за часть территории, конечно.

- Виктор Анатольевич, один из наших читателей в Twitter под ником @LudaBos1 спрашивает, почему россияне из столетия в столетие воспринимают тоталитарное правление как норму? Почему демократия их страшит?

 - Я отчасти говорил об этом. Если бы человечество могло учиться на уроках прошлого, оно бы уже состояло из Софоклов и Монтеней. Нет, человек рождается голеньким, с голеньким мозгом, табула раса, как говорят. Что ему там, на корочке, запишут, то и будет. Авторитарная калька, ей много веков, в России со времен Ивана ІІІ. Теме Третьего Рима, как теме особого пути Византии, много веков. А опыта демократического - довольно немного. Он исчисляется годами и десятилетиями.

- Пользователя @pavlov_msk интересует, понимаете ли вы, что в России к вам относятся так же, как в Украине к Цареву? Вы представляете, как к нему относятся в Украине?

 - Я представляю себе, как относятся в Украине к Цареву, наверное. Моя социология личная не подтверждает подозрений автора этого вопроса. Вопрос сформулирован подловато. Понимаю ли я, то есть, он-то знает, а вопрос в том, понимаю ли я. Так вот, я понимаю это немножко лучше, чем автор этого вопроса, потому что я езжу в московском метро, я хожу по улицам. И если я встречаю какую-то реакцию на себя, то в большинстве случаев эта реакция дружественная, это улыбка и слова поддержки.

 Даже когда я недавно стоял в одиночном пикете против войны с Украиной, считая это позором и преступлением, 6 человек были против меня, 12 - за. Это моя личная социология.

- И еще один вопрос из Twitter. Спрашивает @LenkaVrednaya: «Почему вы продолжаете жить в стране, которую предали и так яро ненавидите?»

 - Я могу перечислить фамилии людей, которые «предали» свою Родину. Начать можно с Сократа, проездом через Данте, Чаадаева, Томаса Манна, Бертольда Брехта, Герцена, академика Сахарова, и всегда будет так. Это те люди, которых называла предателями их администрация и их народы. Заметьте, только сейчас во Флоренции стоит памятник Данте, а не тем, кто его гнал из города под страхом смерти. И этот Данте собирает массы туристов, которые приносят деньги этому городу. А те, кто тогда улюлюкали, как-то сгинули, и о них не осталось ни памяти, ни следа. Они были друзья народа, а Данте был враг народа.

 Ни в коем случае, чтобы я ставил свое имя в смысле масштаба в этот ряд. Но эти имена должны наводить нас на мысли о том, что надо осторожнее быть с этой терминологией. Это по поводу предательства.

 По поводу ненависти, то же самое, Салтыков-Щедрин говорил: «Не стоит путать «отечество» и «ваше превосходительство». Это разные вещи, и я их различаю. И мои сильные чувства к негодяям, которые льют кровь и воруют на моей Родине, как мне кажется, совершенно естественным образом вытекают из моей любви к Родине. Это форма моего признания в любви к Родине, к языку, от Пушкина до Рахманинова, к этой культуре. И я люто ненавижу тех, кто присосался к этой стране и ее унижает и ведет к гибели, вот и все.

- Вы как человек, который не один день проработал на российском телевидении, можете объяснить, что сегодня происходит с ним?

 - Ничего особенного - это пропагандистская машина, которая обслуживает режим.

- Есть ли надежда, что в России украинцев когда-то перестанут грести под одну гребенку и называть фашистами, нацистами и бандеровцами?

 - Агрессивная пропаганда, замешанная на ксенофобии - фирменный стиль позднего Путина. В точности по Оруэллу, ему постоянно нужен враг, и сегодня этот враг - Украина. Эта мерзость не прекратится до тех пор, пока Путин будет у власти. Разумеется, градус ненависти он будет менять в соответствии с конъюнктурой...

 Ну, вы же видите, как вдруг исчезло слово «каратели», и как вдруг изменяется риторика... Абсолютные отморозки, завтра им велят вас поцеловать - они вас поцелуют.

- Что вы думаете, чем могут закончиться для Украины сегодняшние события на Донбассе?

 - Не знаю. Легче давать прогнозы в длинную, чем в короткую. В длинную более-менее понятно, как мне кажется. Я надеюсь, что Украина, как государство, выживет и уцелеет. А Путин добился того, что Украина вступит не только в Евросоюз, но и в НАТО. Это самая большая «победа» Путина. И натовские ракеты будут стоять действительно у российских границ, не в Польше и Чехии, а в Украине, вот этого он добился.

 Украинское государство сохранится, от него временно будут оттяпаны те или иные куски, как например Крым. Сколько эти территории будут в статусе такого южного турецкого Кипра или Приднестровья, непонятно, но другого статуса у них не будет. И это означает, что через какое-то время этот нарыв лопнет каким-то образом на каком-то следующем витке истории.

 В длинную можно предсказать, что, к сожалению, Путин такой гнойник устроил на Юго-Востоке Украины, что скоро это не вычистится. И надо заметить, что ошибки и военные преступления уже украинской власти сильно усугубили эту ситуацию. Потому что ситуация, конечно, не черно-белая. Здесь каждый должен отвечать за свои действия.

 И, к сожалению, военные преступления и тяжелейшие ошибки Украины тоже имеют место, и это делает почти невозможным возвращение ситуации в нулевую точку. Пролито много крови, и эта кровь пролита, мягко говоря, непропорционально. На одного погибшего бандита, погибло 10-20, не знаю сколько, мирных людей. И это уже зона ответственности, безусловно, Украины. Поэтому ничего хорошего, особенно в ближайшее время, я не жду. Память о пролитой крови быстро не уходит. Важно не усугублять эту память, и чтобы 4 тысячи не превратились в 40 тысяч. Это надо попытаться сделать как можно скорее.

- Раньше у вас было много телевизионных проектов, и даже на государственных каналах. Есть ли какие-то сейчас?

 - Нет, я работал на телевидении очень давно. Сейчас могу появиться на государственном канале только в виде друга «хунты». И когда недавно в прайм-тайм показали мою фотографию, большой портрет с надписью «подонок», это была для меня «минута славы». Вот так я вернулся на федеральное телевидение.

- А какие у вас творческие планы на ближайшее время? Над чем сегодня работаете? Когда планируете посетить Украину?

 - Моя работа за письменным столом - это регулярная публицистика и, время от времени, написание чего-нибудь милого душе: повесть, пьеса... Новую пьесу как раз только что и дописал. Есть еще и гастрольная работа - по большей части, что смешно и печально, не в России. В ноябре еду с концертами в Израиль, а вот в середине декабря надеюсь доехать до Киева и Харькова...